Музыка: Marco Beltrami - Main Titles
Святое Писание говорит: Плоть желает противного духу, а дух – противного плоти: они друг другу противятся (Гал. 5, 17). Это непреложный закон нынешнего нашего бытия. Однако философы мира, разные его «мудрецы», утверждающие, что хорошо поняли человека и его психику, часто обвиняют христианство в том, что оно, якобы, противопоставляет духовное телесному и таким образом отсекает в человеке естественное и вполне ему свойственное, заставляет жить его «ненатурально». Они берутся защищать «простого человека», «такого, каков он есть – со всеми его человеческими слабостями и наклонностями» от «строгих», «фанатичных» учителей христианства, которые постоянно требуют что-то отсечь, всегда хотят что-то запретить, в чем-то обличить, за что-то наказать этого бедного их «подзащитного». Да, теперь все чаще проповедуется любовь к человеку «каков он есть»: надо, мол, любить его просто, без прикрас, не переделывая на свой лад, любить его со всеми изъянами и странностями. Но это не любовь к человеку! Это на самом деле – холодное безразличие к его судьбе и, еще глубже – сокровенная, насмешливая ненависть к нему!

Никогда смертельно больному, умирающему добрый врач не попустит жить по образу здоровых, на равных с ними правах, но строго-настрого запретит ему вкушать и делать то, что еще больше усиливает болезнь. И только крайний неприятель может предлагать и навязывать тяжко больному отведать убивающей его снеди, похлопывая его при этом дружески по плечу и приговаривая: «э, дружок, да ты совсем здоров!» Все мы заражены смертоносным недугом и поэтому обязаны предостерегать друг друга, воспрещать друг другу все, что может развить, усугубить болезнь. Только тот может пренебрегать лечением и осторожностью, кто либо не считает болезнь опасной, либо же махнул на жизнь рукой.

Конечно, те люди, которые не верят в Бога и весь мир считают случайным хаосом, а человека обычным животным – они никак не поймут, о какой там еще духовности речь, да и под душой они разумеют только способность человека мыслить и чувствовать. Они и слышать не желают о первородном грехе, об искуплении человечества Господом, для них всякое прихотливое движение плоти «естественно» и любой грех имеет свои «смягчающие обстоятельства». Но в большей своей части современное человечество именно «махнуло рукой» на свое спасение, подсознательно знает, что идет верной дорогой в ад, однако придерживается принципа «погибать, так с музыкой», лишний раз иллюстрируя хорошо известную тему: «пир во время чумы».

Вожди современной антикультуры призывают людей «возвратиться к естеству», к «первозданности», освободиться от всего «искусственного». Но кто из этих неправославных людей правильно понимает, каково действительно его естество? Что в нас природно и что противоестественно? Что знают они о первозданности человека? Говорят теперь цинично: «что естественно, то не безобразно». Но беда как раз в том, что самое безобразное и самое неестественное, противное естеству так усвоилось падшему состоянию человека, так сроднилось с ним из-за долгого пребывания во зле, что стало как бы второй нашей природой. Так естество наше прониклось этим ядом, что христианство говорит уже не об исцелении человека, а о Воскресении из мертвых, об нетлении ветхого человека и о рождении и возрастании нового (Ср. Еф. 4, 22–24). «Очень ошибаются, – пишет святитель Игнатий (Брянчанинов), – ошибаются в погибель свою те, которые признают плотские пожелания неотъемлемыми свойствами тела человеческого, а удовлетворение их естественною необходимостью. Нет! Человеческое тело низошло к телам скотов и зверей по причине грехопадения. Естественны плотские пожелания естеству падшему, как свойства недуга недугу; они противоестественны естеству человеческому в том состоянии, в котором оно было создано...». Именно, по преступлении заповеди Божией, в раю «человек лишился обитавшего в нем Святаго Духа, который составлял как бы душу всего существа человеческого, и был предоставлен собственному естеству, зараженному грехом, вступившему в общение с естеством демонов! От подчинения смерти и греху составные части человека разобщились, стали действовать одна против другой: тело противится душе; душа находится в борьбе сама с собою; ее силы препираются; человек находится в полноте расстройства. Сила желания болезненно превратилась в ощущение ненасытных похотений; сила мужества и энергии превратилась в различные виды гнева <...> сила словесности, отчуждившись от Бога, потеряла возможность управлять силою воли и силою энергии» (Святитель Игнатий (Брянчанинов). Слово о человеке. М., 1997, С. 31-32, 55).

Нет, христиане не противопоставляют дух телу! Наоборот, христианство учит стремиться к гармоничному воссоединению всех сил человека – и духовных, и телесных, искать их действительного примирения, когда они будут дополнять и обогащать друг друга, в едином порыве устремятся к Высшему, Божественному и составят единый слаженный хор – стройно, гармонично настроенные струны, чтоб на этой десятиструнной псалтыри (Пс. 32, 2 и 143, 9) Дух Святый воспел сладчайшую песнь.

Да, человек есть вершина Божественного творчества, он создан по образу и подобию Божию. Не только его душа, но и тело причастно художественной премудрости и силе Божией. Истинная и высшая «Красота сокрыта в человеке, она заключена и в его теле. Творческая Сила Божия создала человеческое тело по законам красоты и соразмерности, эта красота его – свидетельство Божественной Мудрости и поэтому допустимо лишь бескорыстное наслаждение, чистое созерцание этой красотой, без какого-либо практического, тем более безнравственного использования ее. Но греховность человека, его своеволие затмили в нем истинную красоту и теперь необходимо стремиться высветлить, очистить ее. Взывал Климент Александрийский к современникам: "Не насилуй красоты, о человек! Будь царем, а не тираном своей красоты. Тогда только признаю я твою красоту, когда ты сохранишь образ ее чистым, только тогда буду я чтить в тебе красоту – истинный прообраз прекрасных вещей" (Protr. 49.2).

Однако, хотя красота тела человеческого от Бога, и это все еще те прекрасные контуры, изгибы, формы, линии, которые могут переносить наше восхищение к величию Творца, к началу Высшей Вечной Красоты, но это – лишь туманные тени, слабый расплывчатый силуэт. Красота в нас искажена, попрана, осквернена отступлением от ее Творца, от Первообраза, искажено уже и само понятие наше о красоте и наше устремление к ней.

Адам и Ева в раю были наги и не стыдились, но эта святая невинность и чистота были потеряны через грех неверия, непослушания, нарушения первыми людьми первого завета с Богом. Все в человеке стало болезненно, осквернено, лишено святости, большей частью – непристойно. Как следствие этого искажения, явился стыд и угрызения совести, как ощущение непорядка, нарушения, своего недостоинства. Огрубение плоти должно было теперь скрыть болезненность души, а сама плоть – отражение страстности, вкоренившейся в душу, должна прикрываться одеждами. «Одежда – памятник грехопадения», – свидетельствует святитель Филарет Московский. Одежды – своего рода покаянный траур, смиряющий покров, погребальный саван, напоминающий, что мы далеко не свободны, не имеем права расслабляться, давать волю своим пожеланиям.
"О грехе блуда" Архимандрит Лазарь (АБАШИДЗЕ).